Кокон Кастанеды - Страница 6

К оглавлению

6

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

- Я спокойна, - буркнула Елена Петровна. - Вова, отомри и начинай фотосъемку, - обратилась она к криминалисту Владимиру Рыжову, который, так же как и оперативник Вениамин Трофимов, стоял, как изваяние, и таращился на крест.

К Трофимову, симпатичному и обаятельному молодому человеку, Зотова благоговела, ценила его за сообразительность и эрудицию. Венечка отвечал Елене Петровне взаимностью. Впрочем, следователя прокуратуры Елену Петровну Зотову любили все сотрудники уголовного розыска: сыскари чувствовали в ней родственную душу, потому что она сама пропахала опером на Петровке пятнадцать лет и ушла с оперативки только потому, что стали болеть ноги, начались проблемы со спиной и бегать по свидетелям сил уже не осталось.

Рыжову Елена Петровна тоже симпатизировала. Володя был отличным экспертом, с его помощью удалось раскрыть несколько сложных дел, но, несмотря на это, Зотова никак не могла научиться воспринимать молодого криминалиста всерьез. Владимир любил подурачиться, частенько отпускал циничные шутки, коверкал свою речь сленгом и постоянно отвлекался. Иной раз ей хотелось схватить эксперта за ухо и оттаскать, как маленького.

- Лен, иди прогуляйся минут пять, не мешай работать, - снова подал голос Палыч.

- Протокол и план тоже без меня составите? - язвительно уточнила Елена Петровна.

- Подождет твой протокол. Иди, радость моя, хозяйку уйми, воет, как бензопила.

- Да, Леночка Петровна, успокойте ее, пожалуйста, - заныл Рыжов, расчехлив наконец фотоаппарат. - Реально, блин, достала уже, сил никаких нет. А мы все сейчас сделаем. Не волнуйтесь.

- Я не волнуюсь! - гаркнула Зотова и подумала, что совсем уже коллеги обалдели, отсылают ее, следователя, чтобы она им работать не мешала. Кто здесь главный, спрашивается. - Ладно, сейчас вернусь, - хмуро согласилась Елена Петровна и вылезла из погреба, кряхтя и тихо ругая нехорошими словами крутую лестницу, ведущую наверх. А заодно и бестолковых мужиков, которым в голову не пришло, что тяжело с ее весом и больными ногами изображать из себя горную козу. Хорошо хоть брюки сегодня напялила, а не юбку. Прямо как знала. Два года в шкафу висели, мягкие, уютные, тепленькие. Невестка подарила. Елена Петровна долго не рисковала их надеть, боялась напугать коллег альпийскими округлостями своего тела, но вышло наоборот - все без исключения ей сделали комплименты. Приятно, елки-палки! Настроение поэтому было чудесным, до тех пор пока они не приехали на место происшествия…

- Расстроилась, - проводил ее взглядом Трофимов.

- Еще бы не расстроиться, похоже, начался очередной сериал, где в главной роли - маньяк. На этот раз сдвинутый на религии. Небось мессией себя мнит и мир от грешников очищает! Фильмов голливудских насмотрелся, придурок. Помните картину, где маньяк убивал за смертные грехи? Как ее? Название запамятовал. - Палыч замер с сосредоточенным лицом.

- «Семь» она называлась, - подсказал Трофимов. - С Брэдом Питтом в главной роли.

- Точно! - обрадовался судмедэксперт. - Ты, кстати, на него похож малость. На Брэда Питта, я имею в виду.

- Спасибо, а ты на Дэнни Де Вито, - вернул комплимент оперативник.

Палыч хмыкнул: сравнение его возмутило, потому что Веснин, любуясь своим отражением, всегда улавливал свое сходство с Джеком Николсоном, а не с толстым голливудским коротышкой.

- Сколько же психов на свете? - сменил он тему. - Как их земля только носит, тварей?

- Да, тут однозначно клиника, - согласился Трофимов. - Думаете, он ее за грехи какие-то распял?

- Думать - это твоя задача, а моя - причину и время смерти установить. Володь, если ты отснял все, давай-ка действительно попробуем крест на пол положить. Намучилась девочка, бедная. Подсобите, мужики! Душа прямо не на месте, пока она в таком положении. Да, реакцию Лены можно понять.

Мужчины осторожно положили крест на пол, Палыч присел рядом с телом.

- Холодно здесь, определить время смерти сложно будет, предположительно двое суток назад она умерла. То бишь в ночь с четверга на пятницу, может, под утро. Судя по характеру ран, он живой ее пригвоздил, скот поганый!

- Почему ее криков никто не слышал? Акустика в этом погребе как в оперном театре, - усомнился Рыжов. - Глянь, Палыч. На губах помада, если бы ей рот заклеивали, то помада бы размазалась или стерлась. Следов от клейкой ленты или пластыря вокруг рта тоже нет.

- А кому слышать крики-то ее? - подал голос один из понятых, темноволосый худощавый мужчина средних лет, с лицом спившегося инженера. Вполне вменяемым лицом, с проблеском интеллекта. Второй понятой был молод, высок, нескладен, сутул и на мир смотрел пустыми голубыми глазами. - Сезон еще не начался, - объяснил темноволосый строитель. - Весной народ только по выходным сюда наведывается. В будни - редко кто. Из деревенских здесь никто не живет. Тараканиха только, бабка древняя, глухая как пробка. Козы у нее, молоко, яйца. Продает недорого, свежее все, так и питаемся. До магазина хрен дойдешь, он в пяти километрах отсюда. Сторож еще зимовал, славный дедок, да угорел спьяну в начале весны. Летом дачники приезжают, но тоже неактивно. Местечко это не особо приветливое. Вроде от Москвы недалеко, заповедник Приокский рядом, лес богатый, Ока поблизости, но дорога от шоссе такая дрянная, что проехать можно, только когда сухо. А как дождь пойдет, все - трендец, лишь на джипе или тракторе. А пешкодралом от станции далеко. Кладбище еще это… Пейзаж, прямо скажем, не располагающий к романтизму. Днем-то ничего, но как ночь наступает, так без поллитры не выживешь. Хорошо здесь исключительно любителям уединения, таким, как наш работодатель.

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

6